Ехали из Дубровки в Брянск. На дороге подобрали голосовавшего мужика. Лет за сорок, обтерханный, в рваной , грязной куртке. История его такая. В рогнединской деревне он гостевал с женой у тещи. Сильно поругался и с женой, и с тещей, и пешком отправился домой. В деревню в Жуковском районе, а это километров сорок.
— И что? — спрашиваю. — Так пешком и дошел бы.
— А что такого? Дошел бы!
— А почему ушел?
— Да сил не осталось на ихию жизнь смотреть. Живут, как волки. У них,этих рогнединцев, представляешь, не только хлеба, воды в жаркий день не допросишься. Не вынесут, гады, воды. То ли дело у нас, в Жуковке. У нас совсем иначе. Попросишь воды, а тебе молока вынесут — вот какой у нас народ.
Так всю дорогу и рассказывал, как хороши по жизни его жуковские земляки. Расстались мы друзьями, звал погостить, на рыбалку сводить
Кстати, примерно так же, только укрупняя размер сравнений, говорил мне один учитель в Орле. После института он прожил в Орле лет двадцать, но привыкнуть к новому месту не мог.
— Представляешь, что на днях у нас случилось! — делился он. — Какие-то молодые орловские идиоты затащили на рельсы бревно, чуть поезд с пассажирами под откос не пустили. Вот, скажи, брянские могли бы так поступить?
- Конечно, нет, - ответил я ему, - брянские на такое не способны.