Участники брянского «Экспертного клуба» обсудили новый тренд в политической жизни страны — социальную архитектуру, пришедшую на смену политтехнологиям.
Тему задало заседание «Клуба губернаторов» в рамках Петербургского экономического форума, где обсуждалась социальная архитектура — практики взаимодействия власти, бизнеса и граждан для решения общественно значимых задач регионов.
— Обращу внимание, что при обсуждении социальной архитектуры на ПМЭФ, два, как минимум эксперта указали на важность общественных советов как инструментов, способных согласовать интересы власти, бизнеса и населения. Как заместитель председателя Общественной палаты Брянской области отмечу, что это действительно так. Думаю, с развитием тренда социальной архитектуры в России, роль общественных советов и общественных палат неминуемо возрастёт. Вместе с тем, возрастут и требования всех заинтересованных сторон к качеству и эффективности их работы, — сказал Максим Попов.
Доцент брянского филиала РАНХиГС Екатерина Карпенко сообщила, что, фактически, РАНХиГС давно эмпирическим путём нащупал тему социальной архитектуры. Реагируя на потребности общества, экономики, политики, научное сообщество Академии постоянно разрабатывало различные программы, направленные на дополнительное обучение и подготовку специалистов-практиков, способных проектировать и выстраивать социальные проекты различного уровня — от локальных до всероссийских. Работа концентрировалась вокруг изучения общественного мнения, медиации, гармонизации отношений и процессов, повышения уровня доверия.
«То есть, — говорит Екатерина Викторовна, — запрос на социальную архитектуру был, и мы всемерно старались его удовлетворить. Но, как известно, количество переходит в качество, и пришло время систематизировать наши наработки, свести их в единую систему».
По мнению Карпенко, подобная база практической социальной архитектуры сложилась и в органах госуправления, и в общественных организациях. Да и бизнес, к счастью, всё чаще проявляет социальную ответственность, стремясь выстроить конструктивные и устойчивые взаимоотношения как с обществом в регионах присутствия, так и с органами власти.
«Это значит, — резюмирует Екатерина Викторовна, — что социальная архитектура делает далеко не первые шаги. Впрочем, путь предстоит большой».
Ректор БГИТУ Валерий Егорушкин выразил удовлетворённость тем, что социальная архитектура как феномен стремительно прошла путь от увлечения отдельных энтузиастов до академической дисциплины. В МГУ и РГГУ откроются программы обучения по «стандарту социальной архитектуры», в МГИМО заработает Центр социальной архитектуры.
«Социальная архитектура — это прежде всего служение Родине и обществу, — считает Егорушкин, — Социальный архитектор — это человек, конструирующий социальный проект либо занятый его технологической поддержкой. Результат работы такого специалиста должна быть перезагрузка восприятия людьми своего места в социуме, а также осознание населением и роли региона в котором они проживают в стране».
Валерий Алексеевич уверен, что если делать ставку на разумное проектирование социума, то дело нужно отдавать в руки профессионалов, которые будут владеть всеми социальными технологиями и будут иметь квалификацию социальных архитекторов. Которых, разумеется, следует качественно подготовить.
