Все уже наверняка в курсе, какой жуткий инцидент произошел на днях в исправительной колонии ИК-6, что на въезде в город Клинцы Брянской области. Один из ее сотрудников (предположительно, Иван Маршалко) подозревается в превышении служебных полномочий, хотя речь впору вести об уголовной статье «убийство»: по одним данным, он запихал в рот одному из заключённых, «обиженному» из 3-го отряда, оказавшемуся за какое-то нарушение режима в ШИЗО, полотенце (по другим данным, обмотал вокруг головы простыню) и задушил парня. Да, именно так – взял и задушил, будто сам какой маньяк...
Колония ИК-6 считается «красной», т. е. традиционно с сильным тюремным «активом» - несколькими десятками (сотнями?) очень лояльных руководству этого учреждения заключённых, которые в формате «местного самоуправления» следят за «порядком» на зоне. Суть «порядка» они, как пить дать, с ведома своих кураторов-тюремщиков, порой понимают своеобразно. Как теперь выясняется: это могут быть и показательные, перед «строем» истязания других заключённых, например, только что прибывших из СИЗО после приговора суда, и их избиения, не исключено, что зверские. По крайней мере, об этом сейчас, не таясь, говорят бывшие заключённые ИК-6, люди образованные и адекватные, попавшие туда, как они считают, по злой усмешке судьбы.
Да, они тоже, как всякие живые люди, могут что-то привирать (хотя не думаю), не испытывая особо теплых чувств к тому страшному месту, где вынуждены были провести по несколько лет.
Но меня неприятно удивило и даже поразило во всей этой истории с убийством заключённого (давайте произошедшее называть своим именем), случившимся вдобавок на фоне громкого скандала с пытками в колонии Ярославской области, вот что.
Какое-то безразличие, что ли, демонстрируемое официальными органами – власти и надзора. То есть суета внутри них, конечно, есть в связи с этим ЧП, и по шапке уже многим там настучали – знаю это точно. Но! Публично ни один орган до сих пор не выступил с осуждением случившегося, да хотя бы, выражаясь дипломатическим языком, с «выражением своей озабоченности». Типа, да, неприятно, но почти рабочий момент, так что ли?
История в Клинцовской колонии уже вышла на федеральный уровень, а у нас тишина по большому счету – была и есть.
В региональном управлении ФСИН (Федеральной службы исполнения наказаний) в тот день, когда Следственный комитет сообщил о задержании тюремщика-изувера, ограничились очень коротким, в три, кажется, предложения пресс-релизом, от любых комментариев по теме отказывались, но зато весь белый день проводили разные заседания. Но кому как не им – областным ФСИН-овцам было в первую очередь, тогда и теперь, невзирая на межведомственные запреты и взаимодействия, выступить с публичными извинениями: да, не углядели, облажались, надо что-то менять в существующих подходах к содержанию заключённых, а главное, в отношении к ним…
В СК по Брянской области выпустили релиз чуть побольше, но его руководство тоже заняло традиционно удобную для себя позицию, что никаких комментариев до окончания следствия даваться не будет – даже своему официальному представитель, назначенному общаться со СМИ, там запретили «светиться». Хотя как его появление перед камерой могло помешать общему делу, кроме как привлечь к нему необходимое в таких случаях внимание общественности, заставить всех нас задуматься, а все ли нормально в нашем обществе, мне ровным счётом непонятно.
Не меньше изумила и позиция прокуратуры Брянской области: прокурор Александр Войтович сильно был занят вместе с подчинёнными подготовкой к очередной (то ли полугодовой, то ли квартальной – не суть важно) ведомственной коллегии, и даже для пятиминутного интервью не мог найти время. Не выступил он и перед жителями Брянской области, скажем, по государственному ТВ или радио с жёстким заявлением о недопустимости повторения подобного, о готовности кардинально поменять систему прокурорского надзора за исправительными учреждениям региона – на сегодня очень формальную и, как мне представляется, не призванную выявлять истинные нарушения законности в местах не столь отдаленных. Видимо, действительно убийство заключённого – не такое уж это и ЧП…
Ведь даже омбудсмен, уполномоченный по правам человека в Брянской области Вячеслав Тулупов заявил мне, что Клинцовская колония – не самая худшая. Правда, на мой вопрос-уточнение о том, чего же тогда ожидать от худших, чем ИК-6, колоний, он поспешил уточнить, что имеет в виду ряд ведомственных показателей, по которым оцениваются российские тюрьмы: медобслуживание зэков, их трудоустройство, питание. С этим, впрочем, в Клинцовской колонии, как утверждают бывшие ее заключённые, тоже не все ладно. Но показательно само отношение к случившемуся, реакция – она почти благостная.
Хочется верить, что смерть зэка в ИК-6, каким он был и за что туда ни попал, не пройдет бесследно. Нарушит тишину, в которой возможно применение пыток в отношении тех, кто не может ответить так же, и приведет в итоге к переменам в российских тюрьмах. Пословицу про суму и тюрьму никто пока не отменял, и если кто-то из нынешних истязателей уверен, что может от них зарекаться, он сильно ошибается.
